При этом страховой взнос каждого страхователя представляет собой долю его участия в возмещении того ущерба, который причинен одному из участников «страхового сообщества».

В связи с этим И.П. Денисова пишет: «Страховые платежи каждого страхователя, вносимые в страховой фонд, имеют только одно назначение — возмещение вероятной суммы ущерба в определенном территориальном масштабе в течение определенного периода».

Вообще-то «страховые платежи каждого страхователя» (т.е. их страховые премии) являются не возмещением ущерба, а платой за страхование. И поступают они страховщику, который никак не может быть признан, что элементарно, лицом, понесшим ущерб от страхового случая. Не выступает источником возмещения ущерба и сам страховой фонд, в который частично попадут, пройдя стадию перераспределения дохода, суммы, полученные страховщиком в виде страховых премий.

Как уже отмечалось, возмещение ущерба происходит в рамках отношения из причинения этого ущерба. Отношения по возмещению ущерба и страховые отношения — это разные виды общественных отношений. Страховщик не является носителем обязанности по возмещению ущерба, а страхователь — носителем обязанности израсходовать средства полученной страховой выплаты на цель возмещения причиненного ему страховым случаем ущерба.

Страховой фонд предназначен не для возмещения ущерба, а для обеспечения исполнения обязательства страховщика по осуществлению страховой выплаты и только. Как правильно отмечается в литературе, страховые резервы, несмотря на различия в их наименовании, «выполняют единую функцию — являются финансовой гарантией выполнения страховщиком своих обязательств перед страхователями».

К тому же увязка страхования с причиненным ущербом касается лишь некоторых видов страхования — страхования имущества и страхования гражданской ответственности. Для большинства других видов имущественного страхования (не говоря уже о личном страховании) категория «ущерб» вообще неприменима. Утверждать, что страховой фонд — это фонд, предназначенный для возмещения ущерба, — значит распространять положения одного вида страхования на все страхование в целом. А это является грубейшим нарушением элементарных законов логики. Теория страхового фонда как коллективного фонда страхователей предусматривает, что отношения, которые лежат в основе страхования, носят перераспределительный и замкнутый характер.

В связи с этим утверждается, что страхование представляет собой «совокупность особых замкнутых перераспределительных отношений между его участниками, которые состоят в формировании за счет денежных взносов целевого страхового фонда, предназначенного для возмещения ущерба участвующим в этих отношениях лицам в связи с наступлением страхового случая».

Данное определение является по существу общепризнанным и тиражируется с небольшими вариациями в многочисленных работах по страхованию и страховому делу. Прежде всего выясним, что собой представляют в свете указанного определения распределительные отношения.

Первый вопрос: кто является субъектами распределительных отношений?

Если исходить из того, что под «участником особых перераспределительных отношений» имеется в виду страхователь, то получается, что субъектами указанных отношений выступают страхователи. В результате страхование определяется как совокупность отношений между страхователями.

Между тем основой страхования являются страховые отношения, субъектами которых выступают страховщик и страхователь, где страховщик осуществляет страхование страхователя. Именно это предусматривают и то определение страхования, которое дает Закон об организации страхового дела, и те определения, которые дает договорам страхования Гражданский кодекс. Здесь же получается, что страхование осуществляет не страховщик, а страхователи страхуют сами себя. Собственно, это и является принципиальным содержанием концепции, согласно которой страхование есть перераспределительные отношения, возникающие между страхователями. И закон для представителей этой концепции, что называется, не писан. В чем же выражается распределительный характер отношения, возникающего между страхователями?

По данному поводу в литературе отмечается следующее: «Основой перераспределительных отношений, на которой, по существу, и построена идея страхования, является перераспределение средств между лицами, участвующими в страховании, (т.е. между страхователями. — А.Х.) в пользу тех из них, в отношении которых произошло событие, по поводу которого осуществляется страхование. Суть данного перераспределения состоит в том, что средства, внесенные в страховой фонд всеми его участниками, используются для осуществления выплат из него только тем лицам, в отношении которых произошло оговоренное заранее событие».

Однако из этой на первый взгляд гладкой и убедительной формулировки совершенно неясно, каким образом в процессе осуществления страхования происходит передача денег страхователей, внесенных в страховой фонд, другим страхователям.

И здесь начинаются предположения, удивляющие своей искусственностью и полным несоответствием действительности: страховой фонд объявляется «коллективным фондом» страхователей, а страховщик, осуществляющий страховую выплату, — неким «управляющим» этим фондом, нанятым страхователями для ведения их совместных дел.

Об ошибочности и того и другого уже было сказано. Таким образом, мнение о наличии при страховании «распределительных» денежных отношений, возникающих между самими страхователями, является той теоретической иллюзией, которая не только не способствует пониманию сути страхования, а, напротив, приводит к искажению этой сути. И это несмотря на традиционность данного мнения, его по существу всеобщее признание и внешнюю «научную солидность».

В итоге вопрос о «распределительном» характере страховых отношений, субъектами которых являются сами страхователи, лишен смысла, так как таких отношений просто-напросто не существует в природе. Конечно, в порядке теоретической абстракции можно выделить и такое отношение — в порядке умственного изыска можно найти отношение между «всем и вся». Но такое «отношение» не будет отвечать признакам общественного отношения как экономической и правовой категории. К тому же если даже мы и признаем существование такого рода отношений, то не сможем ответить на вопрос о соотношении «перераспределительных отношений», субъектами которых выступают страхователи, с собственно страховым отношением, субъектами которого выступают страховщик и страхователь. При этом совершенно очевидно, что страхование не может осуществляться посредством сразу двух общественных отношений: «перераспределительных» и собственно страховых. Конструкция, при которой страхование осуществляется одновременно по каналам двух экономических отношений — «перераспределительного», опосредующего движение денег (через страховой фонд) от одних страхователей к другим, и страхового, опосредующего двухфазное движение денег (сначала от страхователя к страховщику в виде страховой премии, выражающей плату за страхование, а затем — от страховщика к страхователю в виде страховой выплаты), невозможна ни теоретически, ни практически. Эта невозможность предопределена экономической разнородностью этих отношений. Так, «перераспределительные» отношения выражают конструкцию безвозмездного и безэквивалентного страхования: страхователь-плательщик ничего взамен за отданные деньги не получает. Страховые отношения выражают конструкцию возмездного и эквивалентного страхования: страховщик оказывает страхователю страховую услугу за плату в виде страховой премии.

При всех обстоятельствах «перераспределительные отношения» нельзя признать страховыми, так как страховое отношение есть отношение, субъектами которого выступают страховщик и страхователь. При этом само страхование определяется как совокупность именно страховых отношений, т.е. отношений между страховщиком и страхователем. Следовательно, так называемое перераспределительное отношение, субъектами которого выступают сами страхователи и содержанием которого является движение (перераспределение) денежных средств одних страхователей в пользу других, не охватывается ни понятием страхования, ни категорией «страховое отношение». В связи с этим «перераспределительные отношения» как отношения между страхователями, не будучи страховыми в собственном значении этого понятия, не могут, как это утверждается, «определять сущность страхования» и быть «его основой». Основу страхования составляют отношения между страховщиком и страхователем, что очевидно для любого человека, не отягощенного знаниями заумных теорий страхового дела. Определять же страхование как «совокупность отношений между страхователями, возникающих по поводу формирования страхового фонда, предназначенного для возмещения ущерба этим же страхователям», — значит быть не в ладах ни с действительностью, ни с правом, ни с экономикой.

Кстати, если даже признать возможность существования «перераспределительных отношений», существующих между страхователями, то эти отношения вовсе не являются с экономической точки зрения ни распределительными, ни перераспределительными.

Впрочем, это зависит от того, что понимать под распределительным отношением. Если под таким отношением понимать отношение, в рамках которого происходит перемещение («распределение») денежных средств от одного страхователя к другому, то страховое отношение действительно будет распределительным. Однако страхование характеризуется тем, что оно осуществляется не в сфере распределения, а в сфере обмена.

Теперь рассмотрим такой признак страхования, как «замкнутый» характер перераспределительных отношений.

Замкнутый характер данных отношений усматривается в том, что возмещение ущерба путем страховой выплаты производится только тем лицам, которые уплатили взнос в страховой фонд, став при этом «участником страхования» или «участником страхового фонда». В рамках этого замкнутого круга лиц, образующих «сообщество страхователей», и осуществляется страхование.

Не будем повторять, что страховых отношений, понимаемых как «перераспределительные отношения», которые возникают между самими страхователями («участниками страхования»), вообще не существует. Во всяком случае, в рамках «сообщества страхователей» никаких страховых выплат не производится — один страхователь никогда и ничего не платит другому страхователю.

Поэтому речь можно вести лишь о том замкнутом круге лиц (страхователей), которые связаны со страховщиком страховым отношением. То, что страховая выплата производится лишь тем лицам, с которыми существует страховое отношение (в частности, заключен договор страхования), то это рядовое и обычное явление, поскольку вне рамок этого отношения произвести страховую выплату невозможно. Невозможно представить себе ситуацию, чтобы страховщик произвел страховую выплату лицу, с которым не состоит в страховом отношении (т.е. тому, с которым у него не заключен договор страхования). Если такая выплата и произойдет, то она не может даже называться страховой выплатой. Но то, что исполнение денежного обязательства должником осуществляется лишь в части тех лиц, с которыми у него существует соответствующее отношение, то это есть свойство не только страховых, а всех обязательственных отношений. И в этом смысле страховые отношения ничем не отличаются, скажем, от отношений по реализации пива или сигарет, где продавец передает товар лишь тому лицу, с которым совершает торговую сделку, т.е. заключает и исполняет договор купли-продажи. Исходя из такого понимания «замкнутости страховых отношений» отношения купли-продажи также следует признать «замкнутыми». При этом в состав некоего «торгового сообщества», сформированного вокруг любого магазина, будут входить все его покупатели. В то же время круг лиц, с которыми страховщик может заключить договор страхования и вступить с ними в страховые отношения, не носит замкнутый характер. Страховщик может заключить договор страхования с любым лицом, обратившимся к этому страховщику с такой просьбой. Более того, договор личного страхования является публичным. Это означает, что страховщик обязан заключить договор со всяким лицом, обратившимся к этому страховщику. При этом страховая организация (особенно крупная) может иметь дело с миллионами страхователей (например, при страховании ответственности владельцев транспортных средств), персональный состав которых меняется ежедневно: с одними лицами договоры страхования прекращаются, с другими — заключаются. Поэтому в части страховых отношений не следует говорить об их замкнутости, а скорее использовать прямо противоположный признак — их публичность.

Следовательно, само по себе «сообщество страхователей» или «участников страхования» вовсе не ограничено определенным кругом лиц. Исключение составляет лишь страхование в рамках общества взаимного страхования, где круг страхователей (а соответственно, и само страхование) действительно «замкнут» на участниках этого общества.

Другое дело, что страховая выплата производится не всем страхователям подряд, а только тем из них, с которыми произошел страховой случай. Это действительно специфическая особенность страховых отношений, как и то, что сама категория «страховой случай» применяется только в сфере страхования.

Но и это не превращает страховые отношения в некие «замкнутые отношения» и не формирует из получателей страховых выплат некое «замкнутое сообщество». В данном случае производство денежной выплаты обусловлено наличием у должника, в качестве которого выступает страховщик, соответствующего денежного обязательства. С таким же основанием можно утверждать, что все получатели заработной платы формируют собой «замкнутое сообщество трудящихся», а лица, имеющее право на возмещение вреда, — «замкнутое сообщество потерпевших», т.е. сводить очевидные вещи к абсурду.

В итоге следует, по нашему мнению, признать, что теоретические гипотезы, согласно которым страхователи формируют собой «сообщество страхователей», «страхование представляет собой совокупность особых замкнутых перераспределительных отношений, возникающих между самими страхователями», «страховой фонд формируется за счет взносов страхователей и находится в их коллективной собственности», «страховые отношения есть отношения по формированию и распределению страхового фонда», «назначение страхового фонда заключается в возмещении ущерба, причиненного страхователям», не имеют под собой никаких реальных правовых и экономических оснований. Сама же теория страхового фонда является плодом заблуждений, основанных на надуманных теоретических представлениях, носящих отвлеченно-абстрактный характер и оторванных от жизни, права и экономики.